Автор: KoriTora
Жанр: драма
Персонажи: Ричард, Робер, другие
Рейтинг: PG
- Господин регент, герцог Окделл не поедет, если вызвать его простым приказом.
- Почему же, герцог? Если я верно помню, герцог Окделл довольно тяжело соображает, но исполнять приказы любит и умеет. Чем и воспользовался ваш с ним общий друг.
"Приказом регента получатель сего Ричард Окделл..."
- Ты ко мне с просьбой, Робер? Извини, но я не занимаюсь благотворительностью. У меня своя жизнь.
***
- Я понимаю, на чем вы основываетесь, вы вправе считать Дикона подлецом, но, уверяю вас, я знаю его лучше. Ричард Окделл, возможно, ошибался в выборе сторон, возможно, был доверчив, но он делал то, что считал необходимым, то, что диктовало ему его понятие о чести...
- «У Человека Чести лишь одна возлюбленная – Честь», не так ли, герцог Эпинэ? Вот уж действительно, та еще потаскуха эта Честь - столько романов и ведь все без задней мысли... Как и ваш Окделл. Шлюхи должны знать свое место, дражайший герцог Эпинэ.
"...должен явиться ко Двору в Олларии немедленно по получении приказа".
- Что значит "я должен поехать"? Нет, Робер, я никому уже не должен - да и не был. Честь? Разве то, что у меня есть честь, значит, что я обязан танцевать под дудку любого, кто ее помянет? Впрочем, что я? Я же убийца и предатель, у меня - какая честь? Очень удобно, знаешь? Как только все, кому не лень, закончили взывать к моей сгубленной Чести, мне внезапно стало даже немного слышно мою совесть.
***
- Послушайте, у него есть ответственность. Если ему просто и внятно объяснить, чем нам грозит его отказ, он все поймет, он очень добрый мальчик! И он любит свою страну, я знаю. Он поможет!
- Вы говорите словно Штанцлер, Эпинэ. Хотя... Если вам очень хочется - езжайте, добавьте к моему приказу пару слов о Талигойе... о Великой Талигойе. Обычно после этих слов Дик Окделл перестает что-либо понимать, совсем как выходец, пришедший за убийцей. Хотите привезти сюда ходячий труп? Вперед, не стану вам мешать! За Талигойю!
"...для выполнения задания регента. Приказ не обсуждается".
- Робер, еще одно слово о Талигойе и Талиге, о любви к родине, и я просто убью тебя, как эту пресвятую шлюху, Катари, твою кузину! Если только раньше меня не вырвет от вас, герцог Эпинэ!
***
- Но это лучше, чем пытаться подкупить его помилованием! Ричард вполне способен сознательно рискнуть во имя убеждений, за страну, за тех, кто ему дорог! В нем много благородства, просто факт того, что он совершит что-то правильное...
- То есть, вы предлагаете герцогу Окделлу спасти свою страну и благородно умереть на эшафоте? Очень умно. У эсператии появится еще один достойный мученик, а Окделлам, как таковым придет конец. Робер, скажите: вы хотите этого для Талигойи или для раттонов? Или, возможно, вы так мстите за кузину? Или вы ждете, что я попросту замну все грехи Ричарда и сделаю его героем в случае победы? Ну и в чем же тут, интересно, будет справедливость?
"Так же Окделлу надлежит принять заочно вынесенный судом Талига смертный приговор. На выполнение задания Окделлу будет дана отсрочка до начала Круга".
- Да перестань, Робер! Ты предлагаешь мне пойти и героически исполнить собственный же смертный приговор? И что мне будет? Слава в вецех? Может, звание святого? У меня есть уже один святой в роду, и я сказал бы тебе, сколько стоит его святость! Робер, уймись, если эта страна хочет погибнуть - пусть! Ей это, право, пойдет лишь на пользу. Будь Алан умнее, он бы убил Эрнани сам! Ну, что ты смотришь?! Пусть прошлое, в конце концов, умрет! Если я и поеду с тобой, то, пожалуй, только за приговором - надоело! А героизмом подавись, мой добрый друг!
***
- Послушайте, Рокэ... Не удивляйтесь, простите мне такую фамильярность... Но вам же дорог Дик, я вижу это. Почему вы не можете признать, что вы относитесь к нему гораздо лучше и ждете от него гораздо больше, чем говорите? Я провел с ним не так уж мало времени и видел, как он... скучал по вам! Сколько он раз произносил "эр Рокэ", осекался... у него ваши жесты и привычки, он подражал вам даже ненавидя, точнее, силясь вас возненавидеть. Вы оттолкнули его, сами оттолкнули, сами показывали ему, как он безразличен вам, и этим причиняя ему боль. Да, знаю, яд... Но Дикон верил в то, что вы способны хладнокровно устранить тех, кто вам мешает - и разве не был прав? Ваша вина, что ваш оруженосец не верил вам достаточно, чтобы просто спросить - как спросишь о таком совсем чужого человека! Вы твердите, что он продался Альдо... Альдо был дурным правителем, не лучшим человеком, но Дику он казался старшим братом, и был ему тем, чем не стали вы - добрым сеньором. Дику очень важно всего лишь знать, что он кому-то нужен, ему нужна любовь, ничего больше! Но Альдо лгал ему, на самом деле он пренебрегал им, но ведь вы-то действительно заботитесь о нем и, думаю, не ошибусь, если скажу - нуждаетесь в нем, герцог Алва! Почему же вам нужно было написать этот приказ, в котором даже обращения нет? Если б...
- Если б я относился к Ричарду Окделлу, как к левретке, которую возможно пнуть и поманить, как это делал несравненный Та-Ракан, я бы проникся столь прочувствованной речью. Погладил бы Окделла, он бы повилял мне хвостиком - даже не укусил бы, как сделал это прежде, когда я предоставлял ему свободу самому привязываться, ненавидеть и любить, вместо того чтобы ловить подачки чужих чувств - ведь это страшно - привязаться самому, к тому, кому ты, может быть, не нужен. Ричард выбрал свои симпатии в тот день, он выбрал страх и рабство, чью-то милость и чей-то произвол. Он вам приятен, Робер - таким? Ну что же, поезжайте и поманите его собственной любовью, своим прощением и снисходительностью - если вам нравится покорная свинья, извольте, развращайте его дальше, откармливайте борова на ужин! Ах, вам не нравится текст моего приказа? Ну, как же быть? Как бы позвать нашкодившего пса, чтобы вернулся, ползая на брюхе, и показаться добреньким при этом? "Рики, вернись, я все прощу" - устроит вас?
"В случае выполнения задания герцогом Окделлом, он будет помилован указом регента от казни и сослан в личное имение, либо к местам боевых действий вплоть до искупления им совершенных преступлений".
- Я плачу? Ох, Робер, прости, но я тебя разочарую - мне смешно, смешно до колик в животе! Как, говоришь, скучает? Простил меня? Робер, я умоляю, не клевещи на Алву – хоть на Алву. Он умный человек, он циник и мерзавец - и он знает цену всем этим нашим тонким чувствам. Шлюху он называет шлюхой, а свинью он назовет свиньей, и не жалеет, он никогда и ни о чем не сожалеет, поскольку он, к несчастью, вечно прав. Это у Людей Чести есть обычай называть шлюх святыми и жалеть, что святость попрана - а Алва, он умнее, он даже рук марать не станет, просто вышвырнет из своей жизни - и, ты знаешь, его стоит за это уважать. Просто за то, что он не строит из себя Создателя, который волен отпускать грехи или карать вечным Закатом. В день, когда монсеньор кого-нибудь за что-нибудь простит, я прокляну, наконец, этот мир, поскольку в нем не станет последнего честного человека, понимаешь?!
***
- Знаете, Эпинэ, я совершенно не понимаю, почему вы так упорно силитесь презирать Ричарда Окделла. Вам нравится быть лучше и умней его? Нет, это не вопрос. Мне, в сущности, совсем не интересно. Но мне не нравится, когда клевещут на ославленных людей или терзают раненых зверей. Вот вам приказ регента, Повелитель Молний: письмо доставьте лично Ричарду Окделлу. Это будет для нас… пари. Если сначала изложите Окделлу свой взгляд, и ваш Дикон последует за вами - я уверюсь в вашей прискорбной правоте и стану относиться к нему так же как и покойный господин Ракан. А если нет - вы вручите ему пакет. И сообщите мне потом, как все прошло. У вас достанет мужества, уверен, изложить правду, Эпинэ. Вы ведь и сами не осел, хоть и цепляетесь за свою старую пожухлую морковку.
- Я понимаю, что вы говорите - на самом деле то же, что и я, но этот показной цинизм все искажает... как и мой пафос, может быть, согласен... Но я знаю, что вы скрываете. Вы тоже трус, регент, трус и подлец. Вы не боитесь полюбить и думаете, что храбрее Дика? Но он, привязавшись, кричит о своих чувствах прямо в небо, а вот у вас нет храбрости даже для трех слов на ухо близкому человеку - а они ведь способны спасти жизнь. Я даже знаю, почему именно вы так боитесь их... Альдо узнал о многом, кроме своих древних артефактов. Но его-то проклятие Ринальди не касалось... Довольно, я забылся... это, разумеется, ни в коей мере не касается меня. Я, как было приказано, поеду.
"Приказ принять к немедленному исполнению.
Алва"
- Хватит... С меня довольно. Возвращайся к монсеньору. Его... Да, это его жест. Я перенял лишь это. Я все пытался что-то перенять, чем-то воспользоваться, быть как он. Я бы хотел вернуться в эти дни и просто быть. С ним рядом... Я не Алва, я жалею. О многом сожалею. Но не важно. Я не вернусь, Робер, и даже если ты правду говоришь, и это он тебя послал... Окделлы только убивали свою страну, я только предавал тех, кому должен был служить. Я бы назвал это проклятием, но это просто... глупость. Подлость. И трусость. Я останусь здесь. Тогда у Кэртианы больше шансов. Прощай, Робер. Приказ? Ну, дай... на память.
***
Робер ехал неторопливо, все прислушиваясь, надеясь, что раздастся стук копыт полумориски и его окликнет Дикон. Но время шло.
"Мы проиграли этот спор".
Дик так и не нагнал его. Отчаявшись, Робер поворотил коня и поскакал на постоялый двор, где убеждал недавно озлобленного Окделла исправить все то, что оба натворили, но мальчишки уже на месте не было. Робер смирился. Это был конец всему.
Дом Ворона в Олларии кипел от мнущихся или снующих порученцев, регент был занят.
Никому не нужный, герцог, словно унар, шмыгнул на кухню, хоть особого голода и не чувствовал - но там, по крайней мере, не было никаких знакомых, как Робер смутно надеялся... Напрасно.
Они были. Они сидели рядом, как всегда, обмениваясь оскорблениями, дружно уничтожая пироги и хохоча. Точнее, Придд изволил скупо улыбаться. А хохотал казавшийся безумно легким и юным Повелитель Скал. Он явно был только с дороги, он смеялся и вытирал молочные усы, а Эпинэ стоял и любовался, пока не услыхал из-за спины чуть недовольное:
- Вы задержались, Ричард.
- Эр Рокэ, - Дик осекся.
Встал и подошел, во все глаза глядя на монсеньора. А потом были три слова:
- Рико, ты дурак.